В Оленегорске может появиться взрослый драматический театр. Об этом рассказывает режиссер образцового самодеятельного коллектива «Молодежный театр «Ленинградский проспект» и детского театра-студии «Ладошки» Валентина Островская. А еще рассуждает о Годе театра в России, о зрителях и о том, что ждет этот вид искусства в будущем.
- Что для вас и ваших актеров значит Год театра в России?
– Боюсь, для нас – ничего особенного. У нас каждый год и каждый день посвящен театру. Нам неоткуда ждать дополнительных финансовых поступлений, но мы привыкли к такому режиму. Стараемся обходиться теми средствами, что зарабатываем сами. Средства от проданных билетов на наши спектакли Центр культуры и досуга «Полярная звезда» расходует на развитие нашего коллектива: костюмы, поездки на фестивали и конкурсы, декорации. И мы благодарны за ту помощь и поддержку, которую мы чувствуем – каждый год, а не только в Год театра. А День театра мы, конечно, отметим спектаклем.
– Новой постановкой?
– К сожалению, нет. Мы покажем спектакль, который завоевал дипломы Областного и Международного фестивалей. Это постановка по пьесе Анны Богачёвой «Чемоданное настроение».
Мы будем презентовать создание настоящего взрослого драматического театра в Оленегорске
– А премьера в этом году будет?
– Да, но ее пока пришлось отложить из-за командировки одного из актёров. Мы готовим постановку по пьесе французского драматурга Робера Тома «Ловушка». Это очень закрученный детектив, в котором все объясняет буквально последняя фраза. Я надеюсь, что этот спектакль, в котором будут играть взрослые актеры, станет приятным подарком для оленегорских зрителей в Год театра. Тем более, что именно этим спектаклем мы будем презентовать создание настоящего взрослого драматического театра в Оленегорске.
– Если все получится, будете ставить более сложные вещи? Может быть, однажды придете к экспериментальному театру?
– Для экспериментального театра, для театра-лаборатории нужны очень хорошо подготовленные актеры. Их обучение требует около восьми лет. Я могу провести такую подготовку, но результат увидеть мы не успеем: после школы наши актеры уезжают учиться в другие города, и приходится все начинать заново. Именно поэтому я и начала работать с взрослыми актерами. Надеюсь, что в репертуаре театра появятся спектакли для зрителей среднего и старшего возраста. Кстати, хочу сказать, что набор актеров продолжается. Мы ждем мужчин и женщин в возрасте от 20 лет.
Широкая аудитория не готова к смелым экспериментам
– А если говорить о театре в России и в мире, будущее за лабораториями, или массовый интерес всегда будет принадлежать классике?
– Я лично думаю, что для каждого вида театра найдется свой зритель. Но пока широкая аудитория не готова к смелым экспериментам. И я где-то соглашаюсь с этими зрителями. Нет, не потому что я режиссер-консерватор, а потому что мне кажется, что мы теряем связь с классическим русским театром, который направлен прежде всего на душу и сердце зрителя, а уже потом на другие чувства и органы. Да и для того чтобы понять эксперимент в театре, нужно быть зрителем подготовленным. И эта подготовка должна начинаться в раннем возрасте, со школьной скамьи.
– Вы считаете, восприятию искусства нужно учить в школе?
– Хотя бы базовые навыки давать нужно. Я бы очень хотела, чтобы в школах появился отдельный предмет – «Основы мировой культуры». Было бы здорово, если бы для начала детям прививали основы поведения в театре, музее, на выставке, в библиотеке. Объясняли бы, что во время спектакля нельзя разговаривать, ходить по залу, что нельзя приходить в театр в той одежде, которая предназначена для занятий спортом или прогулок, что нужно переодевать обувь в гардеробе, снимать головные уборы и куртки. Восприятие театра начинается с внутренней подготовки, а внутренняя подготовка начинается с внешней. Я всегда об этом беспокоюсь еще и потому, что дети, которые приходят к нам на спектакли, потом уезжают в другие города, и там на основе их поведения у людей складывается впечатление об Оленегорске и его жителях.
– А что потом? Все же одним внешним видом не обойтись…
– Нужно не пригонять школьников силой в театр, а предлагать то, что им интересно. С учетом возраста, уровня развития. Например, когда мы ставили «Дом у дороги» по поэме Твардовского, старшеклассники плакали. А если, скажем, заставить их смотреть постановку по Ибсену, я уверена, по своей воле они в театр больше не придут. Интерес к более сложным вещам приходит с опытом. Поэтому зрителю, как и актеру, необходима классическая основа.
Да, искусство движется вперед, к некоторым вещам мы постепенно привыкаем. Но не пугаться – не значит понимать.
– Художники в широком смысле всегда на шаг впереди аудитории. Когда-то и работы импрессионистов шокировали людей. Теперь же мы к ним привыкли, и чтобы озадачить зрителя, нужны куда более смелые приемы. Может ли так случиться, что через пару десятилетий современное искусство станет простым и понятным, а на смену ему придет что-то и вовсе космическое?
– Я бы не сказала, что и сейчас все воспринимают тот же импрессионизм. Да, искусство движется вперед, к некоторым вещам мы постепенно привыкаем. Но не пугаться – не значит понимать. Само собой, просто со сменой десятилетий понимание не придет. Поможет только саморазвитие и образование.
Блиц
– Какой постановкой вы особенно гордитесь?
– Каждой горжусь, как ребенком. Плохих спектаклей стараюсь не ставить.
– Что чувствуете, когда выходит премьера?
– Спектакль обычно вынашиваешь, продумываешь каждую деталь. А когда видишь его на сцене, кажется, ты вообще к нему никакого отношения не имеешь: вот играют актеры, вот свет, вот звук, костюмы, декорации. А я-то кто вообще? Где я в этом спектакле? Но это прекрасное чувство, когда спектакль начинает жить своей внутренней жизнью, наполняется подробностями.
– Самые приятные слова, которые вы слышали от зрителей?
– «Мы не ожидали такого от самодеятельного театра».
*«Ловушка для одинокого мужчины», 1960-й год
